Здоровье, Дача и наши Консультации...





Рубрики


Автобиографические заметки [10]
Виноград [10]
Гордость земли кубанской [2]
Дела фермерские [1]
Животноводство [12]
Житейские и дачные истории [19]
Записки врача [11]
Записки травницы [10]
Защита растений [56]
Здоровье [203]
Земля и люди [7]
Земляника [10]
Из нашего архива [21]
Из свежей почты [11]
К 65-летию Великой Победы [37]
Как живешь товарищество? [18]
Картофель [12]
Консультации (спрашивали – отвечаем) [96]
Косметика для садовода [3]
Лекарственные растения [46]
Личное подсобное хозяйство [8]
Ловись рыбка! [6]
На приеме у нотариуса [6]
Народные обычаи [1]
Наша кулинарная книга [36]
О братьях наших меньших [9]
Огород [77]
Плодородие кубанской нивы [6]
По Лунному календарю [49]
Природа и человек [12]


Все теги
 

Архив статей


15.01.10   ХЛЕБНЫЙ БАТЬКА

"…Люди не должны думать о хлебе, как не думают о воздухе, которым дышат, о воде, которую пьют…".
Хлеб.
Нет ничего на свете святее хлеба.
Это первая еда.
Еда универсальная.
Хлеб получается из пшеничного зерна.
Истинную цену хлеба познал кубанский казак из станицы Ивановской Павел Пантелеймонович Лукьяненко.
Всю свою жизнь он посвятил пшенице.
В зените славы, его, всемирно известного ученого-селекционера, тепло, по домашнему называли "хлебный батька"…
Под колесами шуршит гладко на­катанный асфальт. Мелькают телеграфные стол­бы, хозяйственные постройки, водонапорные и силосные башни, тополя, в вершинах кото­рых ожили по весне гнезда грачей.
Станица Ивановская, основанная в 1794 году в числе первых сорока черноморских куреней, расположена на равнине, на Ангелинском от­водном канале — ерике, питавшемся полыми, буйными водами Кубани. Много пришлось по­трудиться на веку русским людям — казакам-землепашцам. К северо-востоку от станицы Ангелинской этот ерик густо разветв­лялся, образуя обширные плавни, летом зара­ставшие высокими камышами и кугой, а к югу — всего в 5 верстах ходьбы — шумел заповедный Красный лес, где когда-то, рассказывают оче­видцы, водились даже стада благородных оле­ней. В этом привольном краю люди издавна посвящали дни свои возделыванию земли. Страсть к земледелию как бы зало­жена была в самой крови здешних поселенцев и переходила из поколения в поколение, от деда к внуку. И неудивительно, что когда в казачьей семье рождался мальчик, то кумовья радостно говорили счастливому отцу: "Вот тебе наслед­ник — в степи и доме помощник!.."
Здесь 27 мая 1901 года у станичного атамана, потомственного казака Пантелеймона Тимофе­евича Лукьяненко, появился на свет последний ребенок — сын, которого нарекли Павлом. Отец новорожденного пользовался большим уваже­нием и авторитетом среди станичников как человек трезвого ума, как толковый хозяин — и не только в своем доме, на своем земельном наделе, но и в общественных делах и нуждах. И детей своих Пантелеймон Тимофеевич вос­питывал в труде, в строгости, в уважении к стар­шим. Сам умея лишь читать да писать, он ста­рался дать сыновьям хорошее образование. "Учитесь, — говорил он, — людьми станете". Запомнили дети батькину заповедь-присказку. После начальной школы Павел поступает в Ивановское реальное училище и, несмотря на хозяйственные работы, не оставлявшие свобод­ного времени для ученья, в 1918 году оканчива­ет его...
После Февральской революции казаки стали мечтать о свободной, вольной жизни: "Хватит нам гнуть спины на богачей да купцов!" — го­ворили они, собираясь кучками на главной пло­щади. Наслышанные о больших событиях, про­исшедших в России и долетевших до самого центра Кубани — Екатеринодара, братья Лукьяненко решили попытать счастья в городе: эх, кабы устроиться там учиться, а не повезет — так на работу куда-нибудь! Отпросились они у отца. Тот благословил, проводил до самой око­лицы и вдруг жаль стало своих желторотых птенцов: не пропали бы...
12 верст пешком до станции Ангелинской, а там зайцем на поезде до Екатеринодара...
На постоялом грязном дворе, носившем гром­кое имя "Полтава", братьям всю ночь напролет пришлось гонять блох. Утром заплатили хозяи­ну 40 копеек и пошли искать свою долю. Отча­явшись где-либо устроиться, Павел разумно предложил: "Давай, Вася, пока время не упу­щено, вернемся назад в станицу. Здесь мы ни­кому не нужны. А дома займемся уборкой хле­ба..." На память братья сфотографировались, сытно поели на Сенном базаре, а тут, на их счастье, односельчанин повстречался с подво­дой, на которой и довез задарма неудачливых путешественников до отчей станицы.
Но в августе 1919-го подросшие хлопцы еще раз решили отправиться в город. Мать пере­крестила их на дальнюю дорогу. Они ехали на скрипучей арбе, развалившись на душистой соломе, и тянули любимую семейную песню "Вечерний звон". Далеко в степь летела она, задушевная, крылатая, и будила еще дремав­шую перед солнечным восходом природу, Вол­новала мысль: "Удастся ли поступить в поли­технический институт?" А вдруг не пройдут, провалятся на экзаменах...
Только после установления Советской влас­ти на Кубани осуществляется мечта Павла Лукьяненко: осенью 1922-го, после демобилиза­ции из Красной Армии, человек земли, вырос­ший в станице, поступает в сельскохозяйствен­ный институт, проходит практику на опытных полях "Круглика". В 1926 году П. П. Лукьяненко получает диплом агронома-полевода и вна­чале работает в Ессентуках на опорном пункте Кубано-Черноморского научно-исследователь­ского института, затем — в станицах Кореновской и Крымской, в 1929 году заведует Чечен­ским сортоучастком института прикладной бо­таники и новых культур, а с октября 1930-го он на Кубанской опытной станции - старший научный сотрудник по селекции озимой пшени­цы.
А все началось с малого: однажды он привез на подводе из "Круглика" чувал (около 80 кг) семян озимой пшеницы — гибрид-622 — и за­сеял ими опытные делянки. Лукьяненко при­ступил к селекционной работе не только вооруженный теоретическими и практическими знаниями, но и воодушевленный гуманными мыслями, записанными им в дневнике: ''Воп­рос о двух колосьях вместо одного — самый жгучий, самый коренной политический вопрос, который предстоит решить нашей стране, что­бы избавиться от голода. Люди не должны ду­мать о хлебе, как не думают о воздухе, которым дышат, о воде, которую пьют..."
Эти вопросы глубоко и продуктивно были разработаны опытным кубанским селекционером Василием Степановичем Пустовойтом. Студент Лукьяненко слушал его прекрасные лекции, которые сыграли решаю­щую роль в выборе им специальности — быть селекционером. В. С. Пустовойт был твердо убежден в одной непреложной истине, что озимая пшеница — главная полевая культура Ку­бани. Эта же мысль руководила всей научной работой П. П. Лукьяненко. Молодой селекцио­нер много читал, изучал и размышлял о драгоценном злаке, о "красном хлебе", как его назы­вали в народе, — о пшенице. Хлеб с 1600 года объявлен в России "заповедным товаром". А пшеница поистине понятие многозначное. Для ботаника — злак, для химика — комплекс органических соединений, для генетика — загадоч­ный организм, а для политика — острая про­блема... И — главное, вечное: питание — для миллионов людей.
Через несколько лет неустанного труда — первые обнадеживающие успехи. В 1936 году за выведение новых сортов озимой пшеницы Народный Комиссариат земледелия СССР на­граждает Павла Пантелеймоновича крупной денежной премией. А через четыре года на Всесоюзной сельскохозяйственной выставке в Москве ему присуждают большую серебряную медаль.
Война с гитлеровской Германией преврати­ла кубанские хлебородные поля в край запус­тения. Ценный селекционный материал частич­но погиб. И хлеб наш насущный строго и ску­по выдавался по карточкам, дабы хватило на всех. П.П. Лукьяненко после возвращения из Казахстана, куда селекционер эвакуировался и где продолжал свою работу, с новой энергией берется за любимое дело.
Ученый вывел ряд урожайных сортов озимой пшеницы, дальновидно указывая: селекция на урожайность должна быть неразрывно связана с селекцией на иммунитет к заболеваниям. И в этой области, можно сказать, не было более крупного знатока на юге России, чем Лукья­ненко. Отеческие поля получили прекрасный посевной материал и начали щедро давать пи­тательное хлебное зерно.
П.П.Лукьяненко ежегодно с первых чисел апреля уходил на опытное поле. Одних только селекционных посевов было 20-25 гектаров и более 50 тысяч разных делянок! И ученый по­всюду успевал. Поистине удивляли всех его трудолюбие, настойчивость в достижении по­ставленной цели.
"Селекцию пшеницы, — писал П. П. Лукья­ненко, — приходится вести по очень большому количеству биологических и хозяйственно цен­ных признаков". Для Кубани, например, селек­ционер составил целый список, состоявший из 26 пунктов, которые учитывались им в работе. Среди них — продуктивность, неосыпаемость зерна, неполегаемость колосьев, устойчивость к вредителям (их ученый насчитал с десяток), к атмосферной засухе и к избытку воздушной влаги, короткий вегетационный период расте­ния, его отзывчивость на удобрения и т. д.
Бесконечные труды на протяжении всей жизни ученого увенчались выведением 46 новых сортов озимой пшеницы. Среди них такие первоклассные, как Безостая I (1955 год, районирована в 1959-м), Кавказ и Аврора (обе районированы в 1972 году) — ста­новятся достоянием не только родных полей. Работы П. П. Лукьяненко приобретают всеоб­щую известность. Ученый так говорил о проис­хождении Безостой I: "При селекции устойчи­вых к ржавчине и к полеганию сортов озимых пшениц нами скрещивались завезенные в СССР в 30-х годах академиком Н. И. Вавиловым ар­гентинские яровые пшеницы, в частности... сорт Клейн-33". Создатель прославленного сорта дал описание его: "Растения низкорослые с прочной, стойкой... соломиной и цилиндрическим колосом... светло-зеленые листья после выхода растений в трубку, так же как и стебли, покры­ваются очень интенсивным восковым налетом и приобретают оригинальную голубовато-белую окраску…"
В 1971 году в Советском Союзе и за рубе­жом Безостая I занимала просто невероятные посевные пространства — 13 миллионов гекта­ров! "В мировом земледелии, — писал по этому поводу крупный русский генетик и ботаник П. М. Жуковский, — не было сорта озимой пшеницы, который бы высевался на таких больших площадях..."
Характерно, что каждый новый лукьяненковский сорт представлял собой не результат сле­пой удачи, прихотливой игры случая, а базиро­вался на здравом поиске и наблюдении, на пред­видении и интуиции. Н. И. Вавилов давно и очень точно определил селекцию как науку "о выведении сортов в соответствии с потребнос­тями человека". Последователь великого био­лога и генетика, П. П. Лукьяненко делился сво­ими раздумьями: "Для ученого каждый новый сорт — это плод многолетнего кропотливого труда. Все его мысли заняты скрупулезным ана­лизом прежних методов селекции, поисками новой, наиболее эффективной методики. И ког­да возникает научно обоснованная идея, за ней следует тщательная проверка в лабораториях, на полях".
Павел Пантелеймонович, родившись в семье скромного, простого казака-труженика, в труде видел единственную радость. Ни­когда не стремившийся к известности, он ста­новится известным всей стране, всему учено­му миру. Его работы получают высокую оцен­ку. П. П. Лукьяненко награждается орденами Ленина и Трудового Красного Знамени, в 1946 году ему присуждается Государственная, а в 1959-м — Ленинская премии. Он избирается депутатом Верховного Совета СССР, в 1948 году — действительным членом Всесоюзной Академии сельскохозяйственных наук. С 1964 года П. П. Лукьяненко действительный член Академии наук СССР и почетный член многих иностран­ных академий.
Павел Пантелеймонович ведет огромную об­щественную работу: у него нет ни минуты сво­бодного времени. Его как крупного советского специалиста по селекции озимой пшеницы ко­мандируют на научные выставки, съезды и сим­позиумы. Академик П. П. Лукьяненко поддер­живает деловую дружескую переписку с таки­ми видными американскими учеными-селекци­онерами, как Н. Э. Борлауг и В. А. Джонсон. Помимо научной и общественной деятельнос­ти, при всей своей исключительной занятости, он пишет статьи в газеты и журналы, чтобы высказать свои думы и выводы о земледелии широкому кругу читателей — труженикам по­лей, стараясь практически помочь им совета­ми, рекомендациями, прогнозами, или , как го­ворили прежде, "видами на урожай". Его со­держательные публикации вызывали большой интерес и у практиков сельского хозяйства, и у научных работников. Одно из последних выс­туплений Павла Пантелеймоновича помещено в "Литературной газете" — это комментарий к статье его коллеги — известного селекционе­ра, руководителя Международного центра по улучшению кукурузы и пшеницы (Мехико), лауреата Нобелевской премии Мира (1970 г.) доктора Нормана Эрнеста Борлауга. Разговор шел о так называемой "зеленой революции" — о новых высокоурожайных сортах пшеницы— продукте питания № 1, или, как говорил Н. И. Вавилов, о "главном хлебе Земли".
"Подъем производства злаков, — писал аме­риканский ученый, — внушителен и крайне важен для благополучия миллионов людей. Од­нако в сравнении с общей суммой потребнос­тей он пока скромен. Если вспомнить, — про­должал Борлауг, — что 50% нынешнего населе­ния мира голодает и еще больший процент — до 65 — недоедает, то самоуспокоению нет места". Затем он справедливо делает упрек по­литикам развитых и развивающихся капитали­стических стран, где "огромные средства тра­тятся на вооружение, на ядерное и прочее смер­тоносное оружие, на научные же изыскания по сельскому хозяйству средства почти не ас­сигнуются..." "Я оптимистически смотрю на будушее человечества", — в заключение писал Норман Борлауг. Его интересное выступление прокомментировал П. П. Лукьяненко в очерке "Социальная почва изобилия". Ученый встречался и беседовал с видным селекционером, когда тот приезжал в Краснодар. Высоко це­нил достижения Борлауга. Разделял его взгля­ды на поливное земледелие, на выращивание гибридов в высокогорных районах страны. Ака­демик Лукьяненко возражал только против мальтусовской теории — против того, что яко­бы перенаселенность — главная причина голо­да. "Капитализм, — заключал свою статью Па­вел Пантелеймонович, — препятствует не со­зданию материальных благ, а их справедливо­му распределению". И проблема питания, по его убеждению, будет решена лишь тогда, ког­да "восторжествует мир и социальная справед­ливость на всей планете".
В июне 1972 года П. П. Лукьяненко — участ­ник Международной научной конференции в Анкаре (Турция), где выступил с докладом "Не­которые итоги селекции озимой пшеницы в СССР и тенденции дальнейшего ее развития". Русский академик ратовал за расширение со­трудничества между селекционерами различных стран, за координацию научной работы по ози­мой пшенице. Профессор из Соединенных Штатов Америки В.А. Джонсон прочитал доклад "Изучение питательных свойств пшеницы в университетах штата Небраска", рассказал о задачах Международного питомника по сорто­испытанию пшеницы, о его перспективах и целях, одной из которых является выявление наиболее продуктивных copтов с общей кли­матической адаптацией. Он заключил свое вы­ступление, сказав, что именно такими ценней­шими качествами обладает Безостая I. Это, без­условно, было мировым признанием отечествен­ной селекции и, в частности, сорокопятилетней научной деятельности кубанского ученого П. П. Лукьяненко...
 …День клонился к закату, поля подергивались влажной голубоватой дымкой, в небе, сгуща­ясь, горели длинные цепочки облаков; сквозь туманную пелену постепенно проступали и уга­дывались контуры первых городских построек. Мы подошли к гранитному розо­вому памятнику — гигантскому пшеничному колосу — с бронзовым барельефом П. П. Лукь­яненко — и прочитали строчки, высеченные резцом: "Здесь на пшеничном поле, 13 июня 1973 года перестало биться сердце Павла Пантелеймоновича Лукьяненко, академика, селекционе­ра, дважды Героя Социалистического Труда, творца всемирно известных сортов пшеницы". "Я хотел, чтобы смерть застала меня за работой в поле", — кажется, будто эти слова, при­надлежащие французскому мыслителю XVI века Монтеню, были сказаны недавно П. П. Лукья­ненко — человеком, влюбленным в родную зем­лю...
В станице Ивановской есть музей, где энту­зиастами любовно воссоздан уголок казачьей хаты, подобный тому, в котором родился вид­ный селекционер XX века...
Дело ученого живет в золотом пшеничном колосе, продолжено его благодарными учени­ками — большим коллективом селекционеров Краснодарского научно-исследовательского института сельского хозяйства имени П. П. Лукьяненко, которые, используя генетический материал и, методы селекции, завещанные ака­демиком, ищут свои оригинальные пути в на­уке, создают все новые и новые высокоурожай­ные, продуктивные сорта озимой пшеницы, быстро внедряющиеся в практику нашими зем­ледельцами, всегда обеспокоенными великой заботой, большой сокровенной мечтой: только бы зеленели и вечно щедро плодоносили раз­дольные отечественные нивы!..
В.БАРДАДЫМ.
От редакции: мы обращаемся к вам, агрономы далёких семидесятых годов. Откликнитесь, пришлите в редакцию свои воспоминания об испытании лукьяненковских сортов пшеницы Аврора и Кавказ.
Рассказывают, как ранним июньским утром Павел Пантелеймонович вышел из хаты при институте, где он ночевал, пересёк оживлённую автомобильную трассу, ведущую на Темрюк, и зашёл на опытное институтское поле.
И тут его глазам предстала ужасная картина, от одного вида которой у него не выдержало сердце: колосья пшеницы были поражены ржавчиной.
Помните, он не хотел давать в колхозы для продовольственных посевов эти новые сорта, пока коллеги по защите растений не снабдили их соответствующим иммунитетом против ржавчины.
Помните?!
Мы ждём, кубанские ученые агрономы, ваши воспоминания. Если не о встречах с Павлом Пантелеймоновичем, то о событиях того времени, связанных с великим ученым-селекционером.



Список новостей

Комментировать

Комментарии




Нет комментариев






Чтобы добавить сообщение, пожалуйста зарегистрируйтесь и/или войдите в систему.

Версия для печати

Главная  · Рубрики  · Архив  · Подписка  · Об издании  · Контакты  · Карта сайта  · Отзывы читателей

Любое использование материалов допускается только после письменного уведомления редакции.
Редакция не несет ответственности за мнения, высказанные в комментариях читателей.
2009-2015 © ООО "Редакция газеты "Нива Кубани"

Поддержка и продвижение сайта — IT-optom.ru


Rambler's Top100  Рейтинг@Mail.ru
x