|
Зима.
Длинные январские каникулы.
Ночью в очередной раз выпал на мокрую землю снег, укрыл белым пушистым одеялом крыши домов и городские улицы.
Заметались над белыми просторами птицы.
Где-то в серой вышине каркают вороны.
За утренним окном спустилась на припорошенные снегом ветки березы стайка синичек.
– Что они там клюют? – спрашивает семилетний внук Вова.
– Не знаю. Может какую-то букашку нашли.
– Им там не холодно?
– Нет, птицам зимой не холодно, а голодно. Их еда осталась под снегом. Помнишь, под осенними листьями мы находили толстеньких личинок, червячков, насекомых всяких?
– Помню. Давай для синичек кормушку сделаем.
– Давай. Неси консервную банку.
– А банка из-под майонеза пойдёт?
– Пойдёт.
Пластиковое ведёрко, и правда, удобное. Делаем в нём два сквозных отверстия в вертикальных стенках – и кормушка готова. Вооружаем её на лоджии.
– Давай насыпем крошек хлеба!
– Хлеб не пойдёт. Синички его не едят. неси семечки подсолнуха.
– Дедушка, давай торт положим или сладкую булочку!
– Не годится! Синичкам подавай или семечки, или сырое несолёное сало.
Насыпаем пригоршню семечек.
Запорхали синички, запрыгали на хрупких берёзовых веточках, одна за другой влетают в качающуюся кормушку и взлетают оттуда уже с семечком в клюве.
Началась весёлая кутерьма!
Ах, как хочется подержать в руках трепещущее тельце синички с золотыми и синими пёрышками!
– А можно поймать синичку?
– Можно. А для чего тебе, Вова?
– Просто так.
– Просто так не бывает. Я в детстве ловил птичек кирпичной ловушкой и выпускал их тут же. Потому что не знал, что с ними делать. А вот послушай, как и для чего птичек ловят люди увлечённые, добрые, хорошие.
Я взял с полки книгу "Из воспоминаний натуралиста В.Н.Шнитникова" и открыл её.
"Птицам я в раннюю пору моего детства и даже как раз именно в эту зиму начал уделять очень много внимания.
Ребятишки научили меня ловить птиц, и я всех пойманных живыми и неповрежденными выпускал в ту самую комнату, в которой всегда останавливался позже, приезжая уже гимназистом зимой на дачу.
Комната была в маленьком флигельке и в эту зиму была свободна и не отапливалась. Мне поставили посередине комнаты елочку, доходившую до потолка, по углам я поместил несколько веточек и отдельные жердочки, и здесь-то на полусвободе, т. е. без всяких клеток, жили мои птицы. Ловил я их самодельными ловушками, какие употреблялись ребятами, да и большими парнями для ловли дроздов и свиристелей, скупаемых торговцами как дичь. Ловушки эти устраиваются так просто, что я сам мог их наделать сколько угодно при помощи перочинного ножа.
Если ловушка сделана правильно, то действует она очень хорошо, и птица в нее попадается совершенно неповрежденной. В качестве приманки употреблял рябину, ловились же главным образом дрозды, свиристели, снегири, реже — синицы и более случайно некоторые другие птицы, в том числе сойка. Большую синицу, воробьев, чечеток, овсянок мы ловили и ещё более простыми снарядами, а именно — корзинкой или ящиком, поставленными наклонно и подпертыми колышком. Под ящиком насыпалась приманка, к колышку привязывалась длинная веревка, за которую его и выдергивали из-под ящика. Ящик падал и прикрывал собою забравшихся под него к приманке птиц. В эту ловушку мне удалось поймать однажды такую крупную птицу, как сойка.
В моей вольере главными жителями были все немудрые птицы: дрозды, свиристели, снегири, овсянки, воробьи и чечетки. Попробовал я посадить туда же большую синицу, но скоро убедился, что это с моей стороны была большая оплошность. Оказалось, что эта — сама такая небольшая — птичка нападает на других, убивает их и выедает у них мозг. Убивала она не только воробьев и овсянок, которые были одного с ней роста, и маленьких чечеток, но и снегирей и даже таких больших сравнительно с ней птиц, как свиристели. Сначала я не мог понять, отчего это по утрам на полу иногда оказывались мертвые птицы с выеденным мозгом. Думал, что они умирали сами или убивались об оконные стекла, как это нередко, случается с птицами, попадающими в комнату, а мозг у них выедали крысы или мыши. Но потом настоящий преступник был все-таки найден, и с тех пор я уже никогда не сажал этого маленького убийцу с какими-нибудь другими птицами. Если же в. клетке оказывались вместе только одни синицы, то они у меня как-то уживались друг с другом.
Моя птичья комната доставляла удовольствие не только мне, но и многим другим. Иногда приходили полюбоваться моими пленниками даже взрослые, так как птицы, привыкнув к постоянному присутствию в комнате кого-нибудь из нас, скоро переставали бояться людей, и их приятно было наблюдать".
– Мне не нравится этот рассказ, – сказал Вова. – Такие красивые птички не могут убивать.
– Могут, как видишь. И об этом узнал мальчик, чей рассказ мы с тобой прочитали, только после того, как он случайно поместил в одну комнату воробьёв, которые едят всё, даже хлеб, и синичек, которые хлеб есть не могут, а только что-нибудь мясное: жуков, пауков, а ещё лучше сало или семечки. Синичка была голодная, вот и нападала.
– Лучше бы я не знал это про синичку.
– А вот послушай, что этот мальчик говорит о том, зачем ему знать такие подробности:
"Hoвые наблюдения открывали мне и новые строчки в книге природы. А из строчек постепенно складывались странички, и эта драгоценная книга все больше и больше открывала мне свои тайны, свое содержание. Книга же эта обладает особенным свойством: чем больше ее читать, тем интереснее она делается и тем больше хочется ее читать и читать без конца. У французов есть поговорка: "Аппетит приходит во время еды". He думаю, чтобы она была справедлива по отношению к обыкновенному аппетиту. Совсем другое дело – голод духовный, то есть стремление человека к знанию. Чем больше его удовлетворяешь, то есть чем больше узнаешь, тем больше убеждаешься, что знание не имеет конца. Оно безгранично. И если в ком-нибудь от рождения заложено или возникло впоследствии стремление знать, то сколько бы ни узнавал нового, ему никогда не остановиться на этом пути".
За окном весело порхали не меньше десятка синичек. Сменяя друг друга, они стремительно цеплялись лапками за край отверстия и взлетали на березу с черной семечкой в клюве. А Вова всё подсыпал и подсыпал семечки, тихо разговаривая с птичками.
Н.АЛЕКСЕЕВ.
P.S. Когда этот рассказ был уже подготовлен к печати, в редакцию поступило письмо от Марии Алексеевны Голован из станицы Анастасиевской, в котором она, в частности, пишет: "Напечатайте, пожалуйста, стих для ребят, которые обижают птиц. Может, бабушки прочитают, поругают своих внучат, которые из рогаток стреляют по птичкам. Слова этого стихотворения написал, кажется, Плещеев:
Покормите птиц зимой,
Пусть со всех концов
К вам слетятся, как домой,
Стайки на крыльцо.
Небогаты их корма:
Горсть зерна нужна,
Горсть одна – и не страшна
Будет им зима.
Приучите птиц зимой
К своему окну,
Чтоб без песен не пришлось
Нам встречать весну.
Я подкармливаю синичек. мы живём на третьем этаже, балкон не застеклен. Я цепляю кусочек сала со шкуркой, они его очень любят, налетают и быстро клюют, остается тонкая шкурочка. Прыгают по подоконнику. Говорю мужу: "Наверное, закончили сало". Он пойдёт, ещё прицепит. Летом они у нас собирают с грядок всяких букашек: и на земле, и на ветках вишни, и смородины"…
|
Версия для печати
